СПРАВКА к заседанию Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам по спорным вопросам соотношения положений части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации с некоторыми положениями частей первой, второй, третьей Гражданского кодекса Российской Федерации

В данном случае рассматривается ситуация, когда правовая охрана товарного знака или объекта патентного права оспорена третьими лицами ввиду наличия у них более ранних прав. Например, предоставление правовой охраны товарному знаку может быть признано недействительным ввиду наличия у другого лица исключительного права на сходный до степени смешения товарный знак с более ранней датой приоритета или права на произведение (изображение), которое было использовано в товарном знаке.

До момента оспаривания правовой охраны правообладатель может заключить лицензионный договор на производство и реализацию товаров. Лицензиаты, заключая такой договор, полагаются на сведения в реестре о наличии охраны товарного знака или объекта патентного права и наличии прав у правообладателя.

В случае признания недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку, патент или товарный знак и соответствующее исключительное право аннулируются с момента подачи заявки на выдачу патента, регистрацию товарного знака (пункт 54 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»; далее – совместное постановление № 5/29).

Согласно подходу, который отражен в пункте 9 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 № 122, при наличии двух патентов на полезную модель с одинаковыми либо эквивалентными признаками, приведенными в независимом пункте формулы, до признания в установленном порядке недействительным патента с более поздней датой приоритета действия обладателя данного патента по его использованию не могут быть расценены в качестве нарушения патента с более ранней датой приоритета. Но если патент на полезную модель с более поздней датой приоритета признан недействительным, то правообладатель патента с более ранней датой приоритета вправе обратиться в суд за защитой своих прав, в том числе путем возмещения убытков за весь период использования его патента, учитывая, что признание патента недействительным означает отсутствие правовой охраны такого патента с момента подачи заявки на выдачу патента.

Во-первых, встает вопрос о том, применим ли данный подход к товарным знакам. В частности, сомнения вызваны тем, что в случае с патентом у обладателя второго патента есть возможность проверить сведения в реестре и убедиться, не будет ли регистрация его объекта патентного права нарушать права иных лиц. В случае же с товарными знаками оценка того, будет ли нарушено право иных лиц не такая однозначная. Закон запрещает регистрацию сходных до степени смешения товарных знаков в отношении однородных товаров. Проверка сходства и однородности осуществляется правоприменительными органами по определенным критериям, но с точки зрения потребителей. Поэтому нередко даже правоприменительные органы в одной и той же ситуации приходят к разным выводам. В случае использования чужого произведения при регистрации товарного знака проверка также представляется затруднительной при отсутствии государственного реестра произведений.

Во-вторых, встает вопрос о возможности применения указанного подхода в отношении лицензиатов правообладателя, чей товарный знак был оспорен, и продавцов товара, на который был нанесен товарный знак или в котором использован объект патентного права.

К отношениям правообладателя, чей товарный знак оспорен, и лицензиатов применяется пункт 6 статьи 1513 ГК РФ, согласно которому лицензионные договоры, заключенные до принятия решения о признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку, сохраняют свое действие в той мере, в какой они были исполнены к моменту принятия решения. Аналогичные положения применительно к патентам закреплены в пункте 6 статьи 1398 ГК РФ.

Данные нормы направлены на урегулирование отношений правообладателя и лицензиатов и неясно, можно ли распространить их действие на отношения лицензиатов с третьими лицами, то есть признать, что лицензионный договор действовал, соответственно, использование было правомерным.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

Можно ли признать использование товарного знака или объекта патентного права до момента оспаривания их правовой охраны нарушением исключительного права третьих лиц на сходный до степени смешения товарный знак с более ранней датой приоритета или на произведение, которое было использовано в оспоренном товарном знаке, и привлечь к ответственности:

а) правообладателя товарного знака или объекта патентного права, правовая охрана которых оспорена;

б) лицензиата такого правообладателя;

в) продавцов товара, на который нанесен товарный знак или в котором использован объект патентного права?

На решение вопроса о защите третьих лиц, добросовестно полагающихся на сведения государственных реестров, направлены положения статьи 8¹ ГК РФ. В связи с этим возникает вопрос о возможности и порядке применения положений этой статьи к исключительным правам.

Исходя из пункта 10 статьи 8¹ ГК РФ правила, установленные этой статьей, применяются, если иное не установлено ГК РФ.

Положения части четвертой ГК РФ устанавливают ряд иных правил регистрации исключительных прав, во многом основанных на том, что в отличие от объектов недвижимого имущества, которые физически существуют в реальном мире независимо от регистрации, регистрируемые результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации существуют только, пока они внесены в реестр. И в этом смысле указанные реестры – прежде всего реестры объектов, а не прав.

В силу пункта 1 статьи 1232 ГК РФ государственной регистрации подлежит именно результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, а не права на него в смысле пункта 1 статьи 8¹ ГК РФ (при том что, безусловно, в соответствующем реестре указывается и конкретное лицо, которому принадлежит право на этот результат или средство).

Часть четвертая ГК РФ, кроме регистрации самих результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, предусматривает регистрацию перехода исключительного права, предоставления права использования, права залога исключительного права (пункт 2 статьи 1232 ГК РФ). Статья 8¹ ГК РФ текстуально указывает на то, что она касается регистрации прав на имущество (очевидно, имея в виду в первую очередь вещные права). В отношении же исключительных прав регистрация осуществляется не в отношении прав на имущество, а в отношении самого имущества (исключительное право статьей 1226 ГК РФ признано имущественным правом, а в статье 128 ГК РФ говорится о том, что имущественное право охватывается понятием «имущество»).

Если оставить в стороне ряд указанных особенностей в ведении реестров и проанализировать иные положения статьи 8¹ ГК РФ применительно к сфере интеллектуальной собственности, то обнаруживаются иные существенные различия, которые вызывают вопрос о порядке их применения в указанной сфере.

Так, согласно абзацу второму пункта 1 статьи 8¹ ГК РФ государственная регистрация прав на имущество осуществляется уполномоченным в соответствии с законом органом на основе принципов проверки законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра.

Уполномоченный в соответствии с законом орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на имущество, проверяет полномочия лица, обратившегося с заявлением о государственной регистрации права, законность оснований регистрации, иные предусмотренные законом обстоятельства и документы (пункт 5 статьи 8¹ ГК РФ).

В соответствии с Административным регламентом Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по предоставлению государственной услуги по государственному кадастровому учету и (или) государственной регистрации прав на недвижимое имущество, утвержденным приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 07.06.2017 № 278, правовая экспертиза, в том числе проверка законности сделки, включает в себя, в частности, проверку полномочий заявителя на обращение; действительности поданных документов; право- и дееспособность сторон; наличие полномочий у представителей, если сделка совершена представителями; принадлежность имущества лицу, которое им распоряжается; наличие существенных условий сделки; соблюдение прав и законных интересов третьих лиц; наличие согласия, когда оно требуется по закону; соответствие документов, в том числе их формы и содержания, требованиям законодательства, действовавшего на момент издания и в месте издания документа; сведения о наличии арестов и т.д.

При регистрации изобретения, полезной модели, промышленного образца Роспатент вносит данные в реестр не в соответствии с пунктом 5 статьи 8¹ ГК РФ, а в силу статьи 1393 ГК РФ на основании решения о выдаче патента, которое принято в порядке, установленном пунктом 1 статьи 1387, пунктом 2 статьи 1390, пунктом 2 статьи 1391 или статьей 1248 ГК РФ, после проведения проверки соответствия результата интеллектуальной деятельности условиям патентоспособности.

Аналогичный порядок установлен в отношении селекционных достижений (статья 1439 ГК РФ), товарных знаков (статьи 1503, 1509, 1511 ГК РФ), наименований места происхождения товара (статья 1529 ГК РФ).

В случае регистрации перехода исключительного права или предоставления права использования Роспатент не проверяет законность основания регистрации (Административный регламент предоставления Федеральной службой по интеллектуальной собственности государственной услуги по государственной регистрации распоряжения по договору исключительным правом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, знак обслуживания, зарегистрированные топологию интегральной микросхемы, программу для электронных вычислительных машин, базу данных, утвержденный приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 10.06.2016 № 371). Более того, в некоторых случаях проведение такой проверки затруднительно, например, когда на регистрацию представлен не сам договор, а подписанное сторонами договора уведомление о состоявшемся распоряжении исключительным правом или нотариальная выписка из договора (пункт 3 статьи 1232 ГК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 8¹ ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом.

Хотя исключительные права на товарные знаки, объекты патентного права и возникают с момента внесения записи в реестр, но действуют они с обратной силой с даты подачи заявки (статьи 1363, 1491 ГК РФ)

Как правило, основанием для внесения соответствующих изменений в реестры результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации является решение Роспатента, в частности о признании полностью или частично недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку. Такие решения вступают в силу со дня принятия (пункт 2 статьи 1248 ГК РФ) и имеют ретроспективное действие – считается, что соответствующий объект не имел охраны изначально или имел охрану с учетом изменений и, соответственно, исключительное право не существовало или существовало с учетом изменений (пункт 1 статьи 1512 и пункт 5 статьи 1513 ГК РФ, пункт 7 статьи 1398 ГК РФ). Срок внесения в реестр названных сведений не установлен.

В описанных выше случаях право изменяется или прекращается не с момента внесения записи в реестр, а с момента принятия решения Роспатентом.

В случае досрочного прекращения правовой охраны товарного знака его охрана прекращается с момента вступления решения суда в законную силу (абзац седьмой пункта 1 статьи 1486 ГК РФ), а не с момента внесения сведений в реестр. В случае истечения срока действия исключительного права на товарный знак его правовая охрана прекращается в силу подпункта 1 пункта 1 статьи 1514 ГК РФ вне зависимости от внесения записи об этом в реестр.

Указанное означает, что третьи лица не могут в полной мере исходить из достоверности соответствующих реестров результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

Кроме того, стороны могут заключить мировое соглашение по делам о защите нарушенных прав на зарегистрированные результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, целью которых зачастую является «легализация» использования соответствующего результата или средства путем распространения действия заключаемого в качестве мирового соглашения лицензионного договора на прошлое время. Если признать применимым положения пункта 2 статьи 8¹ ГК РФ к исключительным правам, то заключение таких мировых соглашений может стать невозможным.

Согласно пункту 6 статьи 8¹ ГК РФ зарегистрированное право может быть оспорено только в судебном порядке. Вместе с тем в силу пункта 2 статьи 1248 ГК РФ для рассмотрения дел, связанных с государственной регистрацией результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, для большинства случаев определен административный (внесудебный) порядок оспаривания.

Пункт 7 статьи 8¹ ГК РФ позволяет вносить в реестр отметки о возражении лица, соответствующее право которого было зарегистрировано ранее. Если в течение трех месяцев со дня внесения отметки лицо, по заявлению которого она внесена, не оспорило зарегистрированное право в суде, отметка о возражении аннулируется. В этом случае повторное внесение отметки о возражении данного лица не допускается.

Как отмечено выше, споры в сфере охраны интеллектуальных прав в основном разрешаются не в судебном, а административном порядке, соответственно, такая отметка (в случае ее внесения) может быть аннулирована во время рассмотрении спора в административном органе и не сможет обеспечить доступность сведений о наличии спора. Более того, пункт 7 статьи 8¹ ГК РФ позволяет вносить отметку только лицу, чье право было зарегистрировано ранее, но круг лиц, которые могут оспаривать исключительные права, значительно шире, к примеру, патент во время его действия может быть оспорен любым лицом.

Пунктом 8 статьи 8¹ ГК РФ установлено, что отказ в государственной регистрации прав на имущество или уклонение от государственной регистрации могут быть оспорены в суде.

Однако согласно пункту 2 статьи 1248 ГК РФ оспаривание отказа в предоставлении правовой охраны результатам интеллектуальной деятельности и средствам индивидуализации осуществляется преимущественно в административном порядке (с возможностью оспорить решение административного органа в суде).

В связи с этим возникает вопрос о возможности применения указанных положений статьи 8¹ ГК РФ к исключительным правам без учета их существа и особого регулирования. В частности, требует обсуждения возможность признания государственных реестров результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации публично достоверными.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

Возможно ли применение положений статьи 8.1 ГК РФ в отношении исключительных прав на регистрируемые результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации? Если да, то каким образом и в каком объеме они должны применяться?

В случаях, предусмотренных ГК РФ, исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации признается и охраняется при условии государственной регистрации такого результата или такого средства. В таких случаях отчуждение исключительного права на такой результат или на такое средство по договору, залог этого права и предоставление права использования такого результата или такого средства по договору, а равно и переход исключительного права на такой результат или на такое средство без договора, также подлежат государственной регистрации. При несоблюдении требования о государственной регистрации переход исключительного права, его залог или предоставление права использования считается несостоявшимся (пункты 1, 2 и 6 статьи 1232 ГК РФ).

В то же время из положений статей 57 и 58 ГК РФ следует, что права реорганизуемого юридического лица переходят в момент завершения реорганизации. Также согласно положениям статей 1110 и 1113, пункта 4 статьи 1152 ГК РФ права переходят в момент открытия наследства.

С учетом этого в случаях универсального правопреемства (статьи 58, 1110 ГК РФ) право переходит вне зависимости от осуществления соответствующей государственной регистрации (абзац третий пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Таким образом, усматривается очевидное противоречие между положениями пунктов 2, 6 статьи 1232 ГК РФ и положениями статей 57, 58, а также статьей 1110 и 1113, пункта 4 статьи 1152 ГК РФ ГК РФ, которое создает неопределенность в вопросах о существовании исключительного права, принадлежности его конкретному лицу, порядке его осуществления и защиты при универсальном правопреемстве до государственной регистрации перехода исключительного права.

Положения пункта 6 статьи 1232 ГК РФ о том, что исключительное право до государственной регистрации его перехода, который осуществляется без договора, считается не перешедшим, может привести к ущемлению интересов правопреемников и третьих лиц.

К примеру, подача заявления о продлении срока действия исключительного права и ходатайства о предоставлении дополнительного срока для подачи такого заявления по пункту 2 статьи 1491 ГК РФ являются распоряжением исключительным правом и как таковые должны осуществляться правообладателем, указанным в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации.

Буквальное толкование пункта 6 статьи 1232 ГК РФ, которое не позволяет правопреемнику правообладателя обращаться в Роспатент за продлением срока действия исключительного права до регистрации перехода права на него, может привести к утрате исключительного права, поскольку в ходе процесса государственной регистрации перехода права (в том числе при последовательном неоднократном правопреемстве и возможности направления Роспатентом запросов недостающих и (или) надлежаще оформленных документов) может истечь срок на подачу заявления о продлении срока действия исключительного права и ходатайства о предоставлении дополнительного срока на подачу такого заявления.

Положения пунктов 2 и 6 статьи 1232 ГК РФ в ситуации, когда правообладателя уже не существует, а переход исключительного права на правопреемника еще не зарегистрирован, могут создать препятствия в реализации прав третьих лиц, в частности права на подачу возражения против предоставления правовой охраны такому товарному знаку или иска о досрочном прекращении правовой охраны такого товарного знака вследствие его неиспользования, ввиду отсутствия лица, к которому могут быть предъявлены соответствующие требования.

Данные затруднения могут возникнуть у третьих лиц также при необходимости замены стороны (правообладателя) в любом уже начавшемся с участием бывшего правообладателя судебном процессе (в том числе и по искам самого такого правообладателя). Согласно части 1 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником.

Если правопреемство считать завершенным в момент регистрации перехода исключительного права, то с момента завершения процедуры реорганизации правопредшественник перестанет существовать, в том числе как сторона судебного процесса, а замена стороны в процессе до регистрации перехода права будет невозможной. Соответственно, в период между завершением реорганизации и государственной регистрацией перехода исключительного права будет невозможно рассмотрение дела по существу.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

А. Вправе ли правопреемник осуществлять исключительное право до регистрации перехода права в государственном реестре? Если да, то в каком объеме?

Б. Вправе ли правопреемник до регистрации перехода права в государственном реестре распоряжаться исключительным правом?

В. Вправе ли правопреемник до регистрации перехода права в государственном реестре защищать исключительное право?

Часть четвертая ГК РФ предусматривает специальный вид договора – лицензионный договор, по которому обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах (статья 1235 ГК РФ).

При письменном согласии лицензиара лицензиат может по сублицензионному договору предоставить право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации другому лицу (статья 1238 ГК РФ).

К сублицензионному договору применяются правила о лицензионном договоре (пункт 5 статьи 1238 ГК РФ).

Соответствующее регулирование лицензионных договоров содержится как в общих положениях части четвертой ГК РФ, так и в отдельных ее статьях, затрагивающих использование соответствующих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

К данным договорам могут применяться общие положения об обязательствах (статьи 307–419 ГК РФ) и о договоре (статьи 420–453 ГК РФ), поскольку иное не установлено правилами раздела VII части четвертой ГК РФ и не вытекает из содержания или характера исключительного права (пункт 2 статьи 1233 ГК РФ).

Однако ряд спорных ситуаций невозможно решить с помощью названных законоположений. В частности, неясно, имеет ли лицензиат преимущественное право на заключение нового договора на новый срок, если срок действия лицензионного договора истек; в случае досрочного прекращения лицензионного договора имеет ли сублицензиат право требовать от лицензиара заключить с ним лицензионный договор на тех же условиях, на которых был заключен договор с лицензиатом.

При отсутствии специальных норм в части четвертой ГК РФ и релевантных положений общей части ГК РФ встает вопрос о возможности применения по аналогии положений части второй ГК РФ.

Поскольку лицензионный договор, так же как и договор аренды, является договором о временном предоставлении объекта гражданских прав в пользование, то есть основание говорить о сходстве данных отношений (постановление президиума Высшего Арбитражного Суда Российской от 05.11.2013 № 9457/13).

Согласно пункту 1 статьи 618 ГК РФ, если иное не предусмотрено договором аренды, досрочное прекращение договора аренды влечет прекращение заключенного в соответствии с ним договора субаренды. Субарендатор в этом случае имеет право на заключение с ним договора аренды имущества, находившегося в его пользовании в соответствии с договором субаренды, в пределах оставшегося срока субаренды на условиях, соответствующих условиям прекращенного договора аренды.

В силу пункта 1 статьи 621 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором аренды, арендатор, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, по истечении срока договора имеет при прочих равных условиях преимущественное перед другими лицами право на заключение договора аренды на новый срок.

Если арендодатель отказал арендатору в заключении договора на новый срок, но в течение года со дня истечения срока договора с ним заключил договор аренды с другим лицом, арендатор вправе по своему выбору потребовать в суде перевода на себя прав и обязанностей по заключенному договору и возмещения убытков, причиненных отказом возобновить с ним договор аренды, либо только возмещения таких убытков.

Согласно пункту 1 статьи 6 ГК РФ в случаях, когда предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 2 ГК РФ отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона).

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

А. Являются ли отношения по договору аренды и отношения по лицензионному договору сходными?

Б. Противоречит ли применение норм об аренде (пункт 1 статьи 618 и пункт 1 статьи 621 ГК РФ) существу отношений по использованию результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации?

В. С учетом ответов на вопросы А и Б допустимо ли применение по аналогии закона пункта 1 статьи 618 и пункта 1 статьи 621 ГК РФ к отношениям, возникающим между сторонами лицензионного договора?

Согласно пункту 1 статьи 1242 ГК РФ авторы, исполнители, изготовители фонограмм и иные обладатели авторских и смежных прав в случаях, когда осуществление их прав в индивидуальном порядке затруднено или когда ГК РФ допускает использование объектов авторских и смежных прав без согласия обладателей соответствующих прав, но с выплатой им вознаграждения, могут создавать основанные на членстве некоммерческие организации, на которые в соответствии с полномочиями, предоставленными им правообладателями, возлагается управление соответствующими правами на коллективной основе.

В силу пункта 3 статьи 1242 ГК РФ основанием полномочий организаций по управлению правами на коллективной основе является договор о передаче полномочий по управлению правами, заключаемый такими организациями с правообладателями в письменной форме, за исключением случая, предусмотренного абзацем первым пункта 3 статьи 1244 ГК РФ. Согласно указанному положению организация по управлению правами на коллективной основе, имеющая государственную аккредитацию, вправе осуществлять управление правами и сбор вознаграждения для тех правообладателей, с которыми у нее такие договоры не заключены.

Названный договор может быть заключен с правообладателями, являющимися членами такой организации, и с правообладателями, не являющимися ее членами. При этом организация по управлению правами на коллективной основе обязана принять на себя управление этими правами, если управление такой категорией прав относится к уставной деятельности этой организации. Основанием полномочий организации по управлению правами на коллективной основе может быть также договор с другой организацией, в том числе иностранной, управляющей правами на коллективной основе.

К таким договорам применяются общие положения об обязательствах (статьи 307–419 ГК РФ) и о договоре (статьи 420–453 ГК РФ), поскольку иное не вытекает из содержания или характера права, переданного в управление. Правила о договорах об отчуждении исключительных прав и о лицензионных договорах к указанным договорам не применяются (абзац третий пункта 3 статьи 1242 ГК РФ).

На основании данных договоров пользователи получают право использования соответствующих результатов интеллектуальной деятельности не от организации по управлению правами на коллективной основе, а от правообладателей. Организация по управлению правами на коллективной основе выступает в данном случае в качестве посредника.

За осуществление своих функций организация по управлению правами на коллективной основе удерживает из вознаграждения, подлежащего выплате правообладателям, суммы на покрытие необходимых расходов по сбору, распределению и выплате такого вознаграждения, а также суммы, которые направляются в специальные фонды, создаваемые этой организацией с согласия и в интересах представляемых ею правообладателей, в размерах и в порядке, которые предусмотрены уставом организации (абзац второй пункта 4 статьи 1243 ГК РФ).

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

А. Является ли договор о передаче полномочий по управлению правами самостоятельным видом договора? Если нет, то к какому виду договора он относится?

Б. Может ли организация по управлению правами на коллективной основе, действующая на основании договора с правообладателями или с иностранной организацией либо действующая без договора на основании государственной аккредитации, передавать свои полномочия иным лицам по договору, в частности агентскому договору?

Согласно подпункту 2 пункту 9 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные имени (статья 19 ГК РФ), псевдониму (пункт 1 статьи 1265 и подпункт 3 пункта 1 статьи 1315 ГК РФ) или производному от них обозначению, портрету или факсимиле известного в Российской Федерации на дату подачи заявки лица, без согласия этого лица или его наследника.

Вместе с тем как эта норма, так и нормы части третьей ГК РФ, не дают ответ на вопрос о том, о каких наследниках идет речь в данном случае.

Если исходить из того, что подпункт 2 пункт 9 статьи 1483 ГК РФ имеет своей целью защиту права на имя гражданина, то это право является личным неимущественным и не наследуется (статья 1112 ГК РФ).

Вместе с тем при таком подходе получается, что право на использование имени в товарном знаке должно принадлежать всем наследникам известного лица, независимо от того, какое имущество и по какому основанию (в силу закона или по завещанию) они унаследовали (а также, вероятно, и всем наследникам каждого из этих наследников).

Если исходить из того, что в данном случае у лица, ставшего известным, появляется особое имущественное право – право на использование своего имени в товарном знаке, то такое право может перейти в порядке наследования в соответствии с общими положениями главы III ГК РФ. Вместе с тем такой подход не позволяет определить, о каких наследниках в данном случае идет речь, если гражданин стал известным только после смерти или же умер до момента появления в законодательстве упоминания соответствующего права.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

Кто из наследников известного в Российской Федерации лица обладает правом на регистрацию товарного знака, тождественного имени, псевдониму или производному от них обозначению, портрету или факсимиле такого лица? Переходит ли такое право по общим правилам о наследовании имущества?

Патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец может быть оспорен путем подачи возражения в Роспатент любым лицом (пункт 2 статьи 1398 ГК РФ). Решение Роспатента о признании патента недействительным вступает в силу со дня принятия и может быть оспорено в суде в установленном законом порядке (пункт 1 статьи 1248 ГК РФ).

В силу пункта 5 статьи 1398 ГК РФ патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец, признанный недействительным полностью или частично, аннулируется с даты подачи заявки на выдачу патента.

Таким образом, признание патента недействительным влечет прекращение исключительного права на соответствующий объект патентного права. Соответственно, в случае смерти патентообладателя после признания патента недействительным исключительное право не может перейти к наследникам бывшего патентообладателя.

В связи с этим неясно, кто вправе оспаривать решение Роспатента о признании патента недействительным, если бывший патентообладатель умирает, не успев оспорить указанное решение.

Представляется, что само по себе право на обращение в суд не может перейти по наследству, но может перейти право, подлежащее защите, что, в свою очередь, может влечь и переход права на обращение в суд.

В связи с этим необходимо определить, имеется ли у бывшего патентообладателя иное право, которое может перейти по наследству и обеспечить наследникам возможность оспаривания решения Роспатента.

Как следует из содержания статей 1226 и 1345 ГК РФ, иные права, которые могут принадлежать патентообладателю, должны быть предусмотрены ГК РФ.

В судебной практике высказывалась позиция о том, что таким правом может быть право на восстановление действия патента (дело № СИП 810/2016). Право на восстановление действия патента прямо в ГК РФ не обозначено, но очевидно вытекает из статьи 1400 ГК РФ.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующие вопросы.

А. Каким образом определять лицо, имеющее право на оспаривание решения Роспатента о признании патента недействительным?

Б. Если патент будет восстановлен, то кому из наследников перейдет исключительное право на соответствующий объект патентного права?

Согласно пункту 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» принадлежавшее индивидуальному предпринимателю исключительное право на товарный знак и знак обслуживания (пункт 1 статьи 1484 ГК РФ), унаследованное гражданином, не зарегистрированным в качестве индивидуального предпринимателя, должно быть отчуждено им в течение года со дня открытия наследства.

Данные положения по существу повторяют пункт 1 статьи 238 ГК РФ.

При этом остаются неясными последствия несоблюдения указанного требования – если в течение года наследник не отчуждает исключительное право и сам в качестве индивидуального предпринимателя не регистрируется.

Имеется несколько точек зрения на решение этого вопроса.

С одной точки зрения в данном случае применимы по аналогии положения пункта 2 статьи 238 ГК РФ, статьи 1180 ГК РФ, то есть исключительное право на товарный знак подлежит продаже с торгов, с передачей наследнику вырученной от продажи суммы.

С другой точки зрения Роспатент в такой ситуации вправе прекратить правовую охрану товарного знака на основании подпункта 4 пункта 1 статьи 1514 ГК РФ в связи с регистрацией прекращения правообладателем деятельности в качестве индивидуального предпринимателя.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующий вопрос.

Какие правовые последствия наступают, если наследник в течение года со дня принятия наследства не отчуждает исключительное право и не регистрируется в качестве индивидуального предпринимателя?

В силу пункта 3 статьи 1256 ГК РФ при предоставлении на территории Российской Федерации охраны произведению в соответствии с международными договорами Российской Федерации автор произведения или иной первоначальный правообладатель определяется по закону государства, на территории которого имел место юридический факт, послуживший основанием для приобретения авторских прав.

В связи с этим автором произведения может оказаться юридическое лицо, если это допускается законодательством соответствующей страны.

За автором признаются личные неимущественные права (статья 1226, пункт 2 статьи 1255 ГК РФ). Однако в Российской Федерации в силу статьи 1257 ГК РФ автором произведения науки, литературы или искусства может быть только гражданин.

В отношении российских юридических лиц, чье право возникло до 03.08.1993, согласно разъяснениям, данным высшими судебными инстанциями в пункте 4 совместного постановления № 5/29, не признаются личные неимущественные права. К таким юридическим лицам применяются положения части четвертой ГК РФ, регулирующие осуществление, прекращение исключительного права и распоряжение им. Личные неимущественные права на соответствующие произведения принадлежат физическим лицам.

В силу абзаца второго пункта 1 статьи 1231 ГК РФ личные неимущественные и иные интеллектуальные права, не являющиеся исключительными, действуют на территории Российской Федерации в соответствии с абзацем четвертым пункта 1 статьи 2 ГК РФ. Согласно данному положению правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом. Таким образом, к иностранным лицам применяется национальный режим.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующий вопрос.

Признаются ли в Российской Федерации за иностранными авторами – юридическими лицами личные неимущественные права?

Автору произведения принадлежит исключительное право, личные неимущественные права, а также иные права, предусмотренные ГК РФ (статьи 1226, 1255 ГК РФ).

В силу пункта 3 статьи 1263 ГК РФ за авторами музыкального произведения (с текстом или без текста), использованного в аудиовизуальном произведении, сохраняется право на вознаграждение при публичном исполнении либо сообщении в эфир или по кабелю, в том числе путем ретрансляции, аудиовизуального произведения.

При этом в пункте 10.4 совместного постановления № 5/29 отмечено, что, даже если исключительное право на соответствующее музыкальное произведение в целом принадлежит другому лицу, право на вознаграждение сохраняется за автором музыкального произведения.

Таким образом, если автор музыкального произведения передал свое исключительное право изготовителю аудиовизуального произведения (продюсеру) и получил за это вознаграждение, по российскому закону он все равно сохраняет право на дополнительное вознаграждение в случаях, предусмотренных пунктом 3 статьи 1263 ГК РФ.

Вместе с тем необходимо определить, имеется ли такое отдельное право на получение вознаграждения у иностранных авторов музыкальных произведений, обнародованных в иностранном государстве и использованных в аудиовизуальном произведении.

Представляется, что решение этого вопроса зависит от правовой природы права на такое вознаграждение, которая является спорной.

Очевидно, что данное право – имущественное, но необходимо также установить, является ли оно частью исключительного права или иным правом в смысле статей 1226, 1255 ГК РФ.

В пункте 10.1 совместного постановления № 5/29 признано, что право на вознаграждение по смыслу положений пункта 5 статьи 1229 ГК РФ входит в состав исключительного права.

Вместе с тем это разъяснение касается только пункта 5 статьи 1229 ГК РФ о случаях свободного использования результатов интеллектуальной деятельности.

В отличие от этого, положения пункта 3 статьи 1263 ГК РФ и связанные с ними положения пункта 10.4 совместного постановления № 5/29 свидетельствуют о том, что право на вознаграждение, предусмотренное этой нормой, существует независимо от исключительного права. В то же время, если право на это вознаграждение является иным правом, не было бы необходимости в указанных разъяснениях, поскольку переход исключительного права не влечет переход иных прав.

Если право на вознаграждение, предусмотренное пунктом 3 статьи 1263 ГК РФ, признать иным правом, то оно в силу статьи 1255 ГК РФ признается за автором произведения.

Автором произведения, как отмечено выше, по российскому праву может быть только гражданин.

В связи с этим возникает вопрос о том, признается ли это право на вознаграждение за иностранными юридическими лицами, которые являются авторами по применимому праву.

Если право на вознаграждение, предусмотренное пунктом 3 статьи 1263 ГК РФ, является частью исключительного права, то оно может перейти продюсеру или иному лицу по договору об отчуждении исключительного права, если такой переход в отношении этой части исключительного права в отличие от российского права допускается правом соответствующей страны. К договору будет применяться право, выбранное сторонами или определяемое на основании коллизионных норм.

При этом представляется, что, если в применимом праве отсутствует аналогичная российской норма о сохранении права на вознаграждение за автором, следует исходить, что при отсутствии данных об ином право на такое вознаграждение переходит по умолчанию в составе исключительного права.

Дополнительно по данному вопросу можно отметить следующее.

Российская Федерация является участницей ряда международных многосторонних договоров в сфере авторского права: Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений от 09.09.1886; Всемирной конвенции об авторском праве (заключена в г. Париже 24.07.1971); Договора ВОИС по авторскому праву (заключен в г. Женеве 20.12.1996), Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (заключено в г. Марракеше 15.04.1994), и положения этих договоров не предусматривают специального права авторов музыкальных произведений, вошедших в состав аудиовизуального произведения, на вознаграждение при использовании аудиовизуальных произведений определенным способом.

С учетом этого во многих странах право на вознаграждение, аналогичное тому, которое закреплено в пункте 3 статьи 1263 ГК РФ, не выделяется.

Статьями 1231 и 1256 ГК РФ установлен национальный режим.

Вместе с тем нельзя не учитывать, что если указанное право на вознаграждение не предусмотрено международными договорами и соответствующим правом страны, гражданином которой является автор музыкального произведения, то вряд ли такой автор мог рассчитывать на получение дополнительного вознаграждения, если это не предусмотрено договором между продюсером и этим автором.

Важно отметить, что если иностранные граждане имеют в Российской Федерации право на дополнительное вознаграждение, а российские в конкретном иностранном государстве – нет, то это приведет к неравному положению российских граждан с учетом объема их прав в этом иностранном государстве и иностранных лиц на территории Российской Федерации.

С учетом изложенного предлагается обсудить следующий вопрос.

Подлежит ли применению пункт 3 статьи 1263 ГК РФ к иностранным авторам музыкальных произведений, обнародованных не на территории Российской Федерации и вошедших в состав аудиовизуального произведения, созданного также не на территории Российской Федерации, при публичном исполнении либо сообщении в эфир или по кабелю на территории Российской Федерации данных аудиовизуальных произведений?

 

 

---